Неточные совпадения
Бессознательно, путем своеобразного вдохновения она делала на каждом
шагу множество эфирно-тонких открытий, невыразимых, но важных, как чистота и тепло.
Клим задремал, но скоро был разбужен дробным топотом
шагов множества людей и лязгом железа.
Мне напомнило детство и наши провинции
множество бумажных змей, которые мальчишки спускали за городом на каждом
шагу.
Утром, как только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись на тропку. Она оказалась зверовой и шла куда-то в горы! Паначев повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что на этот раз он был прав. Тропа привела нас к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец пути, лошади прибавили
шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы вышли на опушку леса. Перед нами была долина реки Улахе.
Множество признаков указывало на то, что деревня недалеко.
Я пропускаю
множество подробностей, потому что не описываю мастерскую, а только говорю о ней лишь в той степени, в какой это нужно для обрисовки деятельности Веры Павловны. Если я упоминаю о некоторых частностях, то единственно затем, чтобы видно было, как поступала Вера Павловна, как она вела дело
шаг за
шагом, и терпеливо, и неутомимо, и как твердо выдерживала свое правило: не распоряжаться ничем, а только советовать, объяснять, предлагать свое содействие, помогать исполнению решенного ее компаниею.
Каждый новый
шаг грозит, что коробка оборвется и осыплет его преступлениями. Хотя в столичных захолустьях существует
множество ворожей, которые на гуще и на бобах всякую штуку развести могут, но такой ворожеи, которая наперед угадала бы: пройдет или не пройдет? — еще не народилось. Поэтому Ахбедный старается угадать сам. Работа изнурительная, жестокая. Напуганное воображение говорит без обиняков:"Не пройдет!" — но в сердце в это же время закипает робкая надежда:"А вдруг… пройдет!"
В самом деле, какой-то смельчак, отойдя
шагов двадцать от противоположного берега, провалился сквозь лед и утонул в виду
множества любопытных, которые толпились на переправе.
Юрий, идя вслед за Суетою, заметил, что и внутри монастыря большая часть строений была повреждена и хотя
множество рабочих людей занято было поправкою оных, но на каждом
шагу встречались следы опустошения и долговременной осады, выдержанной обителью.
— Ну, так вот что. Напиши ты ей, что очень уж она повадлива стала. Либеральничает, а между тем с Пафнутьевым шепчется."Помои"почитывает. Может быть, благодаря этой повадливости и развелось у нас такое
множество гаду, что
шагу ступить нельзя, чтоб он не облепил тебя со всех сторон.
Уже к вечеру этого дня Янсон похудел. Его растянувшаяся, на время разгладившаяся кожа вдруг собралась в
множество маленьких морщинок, кое-где даже обвисла как будто. Глаза сделались совсем сонными, и все движения стали так медленны и вялы, словно каждый поворот головы, движение пальцев,
шаг ногою был таким сложным и громоздким предприятием, которое раньше нужно очень долго обдумать. Ночью он лег на койку, но глаз не закрыл, и так, сонные, до утра они оставались открыты.
Примеров мы видим
множество на каждом
шагу в людях, одаренных неистощимым запасом словесного и мимического пафоса.
Конечно, «прогресс» имеет свои права; но разве не грустно, что он должен сопровождаться таким
множеством жертв? Жизнь
шаг за
шагом, неторопливо, но и неуклонно давала ему чувствовать его непригодность, и, как ни мало был он способен к рефлексам и раздумью, тем не менее, в глубине его души накоплялось неясное, несознанное, тупое чувство меланхолии.
Огромные комнаты, особенно большая зала с беломраморными стенами и колоннами, с дорогими, хоть и закоптелыми люстрами, со стульями и диванчиками, обитыми хоть и полинявшею, но шелковой тканью, другие комнаты, обитые гобеленами, китайские вазы, лаковые вещи,
множество старого саксонского и севрского фарфора — вся эта побледневшая, износившаяся роскошь когда-то изящно и свежо разубранного барского дома на каждом
шагу вызывала громкое удивленье Дуни.
Учитель был моложе его несколькими годами, веселого характера и большой щеголь. Он был одет со всею изысканностью последней моды: во французском фраке, нарочно выписанном в Петербурге, белый, туго накрахмаленный галстук высоко подпирал его голову, причесанную по последней, только что явившейся тогда моде a la Brutus, со
множеством кудрей, завитых и взбитых кверху; духи и помада разливали благоухание на несколько
шагов. Все было готово. Ждали посаженого отца.
Когда же с матерью он бывал в центре города, на его больших улицах, то по возвращении лучше всего помнил широкие, плоские каменные плиты, на которых и
шаги, и самые ноги его кажутся ужасно маленькими, как две лодочки; и даже
множество вертящихся колес и лошадиных морд не так оставалось в памяти, как этот новый и необыкновенно интересный вид земли.